Москва и поиски своей судьбы

Несколько лет назад я попала на рок-оперу «Юнона и Авось», сцена Ростовского музыкального театра имела с ней полный аншлаг. Наверно, тогда представить себе не могла, что спустя годы, да еще и в Армении, мне посчастливится познакомиться с человеком, который стоял у истоков создания этой оперы.

Камиль Чалаев – композитор, скрипач, дирижер, педагог, специалист по звуковой терапии. По приглашению фонда «301. Земля Мудрости» он приехал в Армению и продолжает свою деятельность здесь.
 

Сложно в небольшом материале рассказать про человека с богатой личной и профессиональной биографией, про его миссию и путь к ней, про его живой музей музыкальных инструментов. Надеюсь, у меня получится.

Камиль Ширваниевич родился в музыкальной семье: его отец, Ширвани Рамазанович – первый дагестанский профессиональный композитор, бабушка по материнской линии – пианистка с еврейскими корнями из Херсона.

«Я родился и вырос в Москве, вся моя жизнь связана с музыкой. В 4 года я начал играть на скрипке, в 7 лет поступил в Центральную музыкальную школу при Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского. Подростком стал увлекаться рок-музыкой и позже попал в группу «Рок-ателье» Криса Кельми, которая играла в театре имени Ленинского комсомола. Став рок-басистом, начал петь и забросил классику. Я создавал свою судьбу сам и не следовал ничьим рекомендациям», – начинает рассказ о себе Камиль Чалаев.

Детство Камиля прошло среди московской еврейской интеллигенции, которая раз в неделю собиралась дома у дедушки с бабушкой за огромным черным концертным пианино. Казалось бы, такая жизнь должна была иметь все предпосылки для развития в среде классической музыки, но он нарисовал свой путь сам: рок, авангардный театр, группа «Браво» Жанны Агузаровой, дирижирование в церкви, работа с крупнейшим специалистом по театральному искусству Анатолием Васильевым, жизнь во Франции.

Переезд во Францию и создание «Дикой школы»
 

Во Францию Чалаев впервые попал с рок-оперой «Юнона и Авось», Париж поразил своей обстановкой после нелюбимой советской системы. Тогда в 1983 году он кинул монету в Сену со словами «Я сюда еще вернусь».
 

Через несколько лет после долгих перипетий судьба вновь забросила его во Францию и он окончательно переехал туда, учился, стал церковным дирижером и псаломщиком.
 

Идея создания авангардной «Дикой школы» (Ecole Sauvage NALi) у Камиля Чалева была с подросткового периода, хотя предпосылки для этого были уже в самом детстве, когда, будучи влюбленным в девочку Катю, он в письме ей написал, что хочет стать святым, хочет помогать людям и быть полезным.
 

«Это буржуазное, капиталистическое воспитание меня до сих пор не удовлетворяет, я не могу видеть это показное богатство, эти владения. Чем можно владеть кроме своей собственной жизни? Это очень несправедливый мир, жестокий мир: это и стало своего рода предпосылкой создания школы. На меня и церковь подействовала: она влияет на ход мыслей, учит уважению к другому, к слабому и несчастному».
 

Когда в конце 90-х артистов во Франции стали посылать в спальные кварталы, где была большая концентрация детей мигрантов, Камиль вместе с танцовщицей и хореографом Сабин Жаме создал «Дикую школу».
 

«Нужно было заниматься детьми чернокожих и магрибинцев, никто ими не занимался. Я стал покупать какие-то африканские инструменты, потом находил другие инструменты. С того момента и стала собираться моя коллекция музыкальных инструментов. В школе было 15 детей, которые набивались в мою маленькую машину, я увозил их из квартала, мы играли, занимались музыкой, бегали. Далее снимали с ними кино, занимались танцами, на море ездили. Это были удивительные дети, кто-то из них стал воспитателем, вот такие следы от меня остались спустя 20 лет», – продолжает Чалаев.


 

Потом он стал ездить в США, на Украину, в Одессу, чтобы увидеть как жил дедушка и найти его дом. Но нашел не то, что искал: с 2004 по 2012 года Чалаев с женой Сабин провели сессии в центре для детей с ДЦП, возили туда инструменты, часть дарили, часть увозили: «Так создавался Музей тактильных звуков, потом уже – Тактивный (неологизм, который ввел в употребление Чалаев, соединив слова «тактивность» и «активность») музей. Параллельно я стал принимать детей во Франции, появлялось все больше инструментов. У меня было помещение, где я мог работать, где я мог собирать свои инструменты. Мы создали звучащую среду, в которой все были счастливы, и ничего им больше не нужно было, потому что внешний мир жестокий, он шумит».

Музыка лечит
 

Как же лечит звук? Звук несет в себе целебное начало хотя бы по той простой причине, что он вибрирует четным или нечетным количеством колебаний. Это натуральные колебания, эти волны действуют на слух человека. У детей, которые попадают к Камилю Чалаеву, в основном разорвана связь между двумя полушариями головного мозга. Звук влияет мгновенно, он выстраивает все жидкости, и так как человек состоит из массы разных флюидов, на них звук действует мгновенно: «Человек не подозревает, что с ним происходит, он попадает в звуковую среду, у него происходит успокоение. Потому что чистый интервал – простой, он дает возможность как бы расслабиться. Дети в основном счастливые отсюда уходят или начинают быть счастливыми, когда приходят очень часто.
 

Человек потерял тактильность, у него нет никакой связи ни с какими поверхностями, кроме смартфона. А когда он вдруг понимает, что можно струну щипать, по ней бить, можно играть смычком, потому что у струны есть поперечные колебания и продольные, например. Это два совершенно разных типа, они совершенно по-разному действуют. Это все научное объяснение, но у детей нет необходимости что-то знать про теорию. Они оказываются внутри среды, внутри музыки, а музыка целебна именно потому, что она выстраивает человека как физическое тело, воздействуя как на мозг, так и на вестибулярный аппарат. А у этих детей как правило проблемы с равновесием».
 

«Дикая школа» в Армении
 

В 2022 году Камиль Чалаев получил приглашение работать в Армении от Фонда «301. Земля мудрости», с которым подписал контракт на 7 лет. Фонд дал возможность привести свои инструменты: примерно 350 из 500 инструментов Чалаев перевез в Армению и использует в своей музыкальной терапии. Среди них рояль времен Фредерика Шопена, пианино Луи де Фюнеса, инструменты с разных концов мира.

«Я перевез 1200 килограмм музыкальных инструментов. Остальные инструменты не везу пока что, потому что некуда и нет смысла, я иногда во Францию возвращаюсь, и они там мне нужны, потому что я сохранил там учеников. Сейчас у меня примерно 25 детей, в последнее время буквально каждый день появляются новые дети, в основном это аутический спектр. Занимаюсь с каждым ребенком отдельно, но периодически собираю группы, потому что я делаю такие общественные показы школы. Это бывает по меньшей мере раз в год. В прошлом году я устраивал Дикий ереванский фестиваль в Доме камерной музыки, было 10 концертов, на одном из них были дети на сцене. В этом году сделали в Союзе композиторов».
 

Мы побеждаем на маленьких битвах

Чалаев уверен, что мы побеждаем на маленьких битвах, а его главная битва – помочь детям осознать свою тактильность, научить их прикасаться к старинным музыкальным инструментам, извлекать из них звук.

А в долгосрочных планах – построить собственное здание «Дикой школы» и передать свои знания и навыки тем, кто захочет выбрать такой же путь и такую же миссию.


 

«Армения дала мне все, она позволила углубиться в мои собственные идеи. Армения позволила сфокусировать интересы и понять, что нет ничего важнее того, что я делаю. Я учу детей не бояться звуков, слышать музыку, чувствовать ее, даю им возможность проявляться и мягко направляю к новым открытиям и звучаниям. Во мне живет музыка, она наполняет меня и дает силы. Этой большой светлой силой я хочу учить, лечить и вдохновлять других».
 

Материал Нарэ Беджанян